БОГИ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ХЛЕБНИКОВА

Виллем Г. ВЕСТСТЕЙН

В своей книге о Хлебникове Словотворчество и смежные проблемы языка поэта ,1 в главе «Слово и мифотворчество», Виктор Петрович Григорьев указывает на крайне важную роль всевозможных богов в произведениях Хлебникова. На основе опубликованных текстов и архивного материала, он обращает особенное внимание на хлебниковское словотворчество по корню бог-и другие слова в соответствующем семантическом поле. Он убедительно доказывает, что хлебниковское словотворчество и мифотворчество тесно связаны. У Хлебникова нередки такие слова как боголом, богоед, боголюбовный, богевна, богочий, богороды и т.д. Например, в «Ладомире»:

Опять волы мычат в пещере,

И козье вымя пьет младенец,

И идут люди, идут звери

На богороды современниц. (Собрание сочинений, III,

242)2

Большое количество слов, связанных у Хлебникова с богами, не производятся от корня бог-, но являются «мифонеологизмами», как например имена богов Времиня, Звездыня, Славяной, Славун, Чумнозуб, Световит и другие.

В той же главе названной книги, Григорьев замечает, что мифотворчество Хлебникова «не заканчивается серединой 10-х годов», как принято считать, но что поэт «выступает как исключительно последовательный поэт-мифотворец до конца своих дней».3 В своих ранних произведениях, в том числе «Вила и Леший», «Гибель Атлантиды», «Ка», «Дети Выдры», «Внучка Малуши», «Девий бог», Хлебников создает и пересоздает мифы на основе сюжетов и структур разных мифологий, от славянской и древнеевропейской до индийской и греческой. В более поздних работах, непосредственное мифологизирование менее очевидно, но отнюдь не отсутствует. Самый яркий пример -последняя сверхповесть Хлебникова, «Зангези», с одноименным новым мифологическим героем.