CC BY
6Региональная идентичность Юга России в формате маркеров различных уровней
Волков Юрий Григорьевич,
заслуженный деятель науки РФ, доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой теоретической социологии и методологии региональных исследований Института социологии и регионоведения Южного федерального университета, Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Южный федеральный университет»; научный руководитель Южно-Российского филиала ФНИСЦ РАН, Южно-Российский филиал Федерального научно- исследовательского социологического центра Российской академии наук E-mail: ugvolkov@sfedu.ru
Курбатов Владимир Иванович,
доктор философских наук, профессор главный научный сотрудник, Южно-Российский филиал ФГБУН «Федеральный научно-исследовательский Социологический центр Российской Академии наук» E-mail: kurbashy@list.ru
максимально реализуется при общем векторе соответствия региональной идентичности на всех трех указанных уровнях.
Ключевые слова: идентичность, региональная идентичность, уровни региональной идентичности, маркеры региональной идентичности.
В статье осуществляется анализ сложившихся подходов в отечественной и зарубежной исследовательской литературе в изучении региональной идентичности, в характеристике типов и видов региональной идентичности, ее связи с локальным и территориальным самосознанием и выявлении на основании этого уровней региональной идентичности. Сделан вывод о том, что региональная идентичность является многоуровневым феноменом, в соответствии с чем выделяются три уровня: микроуровень, который выражает индивидуально-личностную идентификацию; мезо-уровень, который выражает идентификацию индивида с социальной группой, в том числе социальной, профессиональной, корпоративной группой, а также с этно-национальной группой, которая может рассматриваться как этническая диаспора, на основе которой осуществляется этническая и религиозно-конфессиональная идентификация; макроуровень, который выражает социально-гражданскую, государственную и общенациональную идентичность. Показано, что региональная идентичность на указанных уровнях выражается разными маркерами, характеризующими разные факторы идентификационного процесса и векторы его направленности. Установлено, что позитивная совместимость идентичностей, являющаяся основанием интеграции в полиэтническом обществе для формирования государственно-гражданской идентичности,
Ь* впск-И
98
Актуальность исследования
Региональная идентичность является одной из разновидностей территориальной, локальной или местной идентичности. Особенностью региональной идентичности является ее социологическая и социокультурная привязка к местным, территориальным, социокультурным и этнолингвистическим группам населения, привязка к крупным демографическим и географическим районам и территориям, как местам проживания и условиям, которые определяют территориальные особенности жизнедеятельности людей, а также это социологическая привязка к административным кластерам и культурным границам.
Современная Российская Федерация, как и Юг России, является полиэтническим обществом, административно состоящим из множества территорий, имеющих свою разнообразную специфику. Соответственно, региональная идентичность, формирующаяся на разных уровнях, во многом обусловлена различными местными и территориальными факторами. Позитивная совместимость идентичностей является основанием интеграции в полиэтническом обществе для формирования государственно-гражданской идентичности. Изучение указанных обстоятельств, факторов и направлений формирования региональной идентичности является актуальной теоретической и практической исследовательской задачей.
Основная цель исследования
Основная цель исследования заключается в анализе сложившихся подходов в отечественной и зарубежной исследовательской литературе в изучении региональной идентичности, в характеристике типов и видов региональной идентичности, ее связи с локальным и территориальным самосознанием и выявлении на основании этого уровней региональной идентичности, которые выражаются в соответствующих маркерах идентификационного процесса.
Авторская гипотеза
Региональная идентичность является многоуровневым феноменом. Нам представляется целесообразным выделять несколько уровней региональной идентичности. Во-первых, это индивидуально-личностный уровень, который является микроуровнем. Во-вторых, это социально-групповой уровень, который выступает мезо-уровнем, соответствующий идентификации индивида с социальной группой, в том числе социальной, профессиональной,корпоративной группой, а также с этно-национальной группой, которая может рассматриваться как этническая диаспора, на основе которой осуществляется этническая и религиозно-конфессиональная идентификация. В-третьих, это макроуровень идентификации, на котором формируется социально-гражданская, государственная и общенациональная идентичность.
Региональная идентичность на указанных уровнях выражается разными маркерами, характеризующими разные факторы идентификационного процесса и векторы его направленности.
Позитивная совместимость иден-тичностей, являющаяся основанием интеграции в полиэтническом обществе для формирования государственно-гражданской идентичности, максимально реализуется при общем векторе соответствия региональной идентичности на всех трех указанных уровнях.
Методология исследования
Поскольку понятие «региональная идентичность» тесно связано с понятиями «регион», «локальная и региональная культура», «культура укорененности», «пространственная идентификация», «самоотождествление индивида со своей «малой родиной», поэтому исходные, объективные данные для выбора методов социологического анализа региональной идентичности предоставляются такие дисциплины, как социальная философия, социальная психология, социальная антропология, политология, культурология, экономика и социальная
99
коммуникативистика и соответствующие методы указанных дисциплин.
Анализ региональной идентичности как процесса самоотождествления индивида с социокультурными, экономическими, политическими и прочими особенностями места проживания, предполагает использование методов социальной рефлексии, методов анализа локально-территориального самосознания, социального сплочения, групповой и социальной солидарности, которые лежат в основе методологической парадигмы, ориентированной на выявление идентификационных признаков формирования локального социального капитала на социальном, социокультурном, организационно-профессиональном, корпоративном, национально-этническом и религиозно-конфессиональном уровнях.
Методами анализа региональной идентичности являются методы тематического сравнения, методы классификации, дискурсивные методы анализа СМИ, методы экспликации особенностей использования понятий и символов в формировании образом региональной идентичности, а также методы систематизации и методы сравнительного анализа.
Обсуждение
Понятие региональной идентичности является предметом рассмотрения, как отечественных, так и зарубежных исследователей. Так, Н.А. Левочкина рассматривает понятие и сущность региональной идентичности, М.В. Назукина и Л.В. Смирнягин описывают структурные уровни региональной идентичности в современной России, М.П. Крылов и Р.Ф. Туровский анализируют региональную идентичность в современной России, Э.А. Зелетдинова, В.В. Дьякова, М.Н. Руденко, Е.В. Гайнутдинова акцентируют внимание на региональной идентичности в разрезе социологического анализа [1,2,3,4,5]. Отечественные исследователи обращают внимание на сложность феномена региональной идентичности, что связано с множественностью типов региональных общностей.
Так, А.В. Лубянов характеризует несколько типов региональных общностей: во-первых, это общность, связывающая социальные нормы, характер коммуникации, формы взаимодействия индивидов в поселенческой близости; во-вторых, региональная общность, обусловленная этнокультурным единением и общностью ценностей; в-третьих, квазикультурные региональные общности, которые формируются в результате реализации экономических и социокультурных проектов. Г.Д. Золина указывает на факторы, которые оказывают влияние на формирование региональных общностей в виде сложившихся повседневных социальных практик органов власти, алгоритмов управления и сложившихся форм диалога власти и населения. А.Ю. Завалишин предлагает для анализа региональной идентичности использовать методы изучения территориального поведения (урбанистическое, оседлое, миграционное, космополитическое, патриотическое, индустриальное, аграрное). Л.П. Богданова и А.С. Щукина выделяют четыре вида территориальных общностей: внутригородскую, сельского населенного пункта, города, региональную и каждому виду территориальных общностей соответствуют свои виды присвоения территориальных ресурсов, структуры занятости и интересов, которые лежат в основе формирования региональной идентичности [6,7,8,9].
Территория, на которой человек живет и этно-конфессиональная общность, к которой он принадлежит характеризуют определяющее содержание его идентичности, в соответствии с этим, региональная идентичность может и должна рассматриваться как базовый компонент идентификации, при этом зарубежные исследователи провозглашают различные подходы в изучении данного феномена. Так, Г. Раагмаа увязывает формирование региональной идентичности в связи с развитием социального капитала, Х. Московитц рассматривает региональную идентичность в основном в связи с векторами экономического развития региона, согласно чему региональное самосознание прежде всего связано
100
с региональным экономическим самосознанием, Ф. Кнапс и С. Херрманн акцентируют внимание на анализе чувства регионального единства и самобытности, Дж. Пенг, Д. Стриджкер и К. Ву в основу специфики региональной идентичности кладут изучение специфики мест, в соответствии с чем Дж. Чекель предлагает системный анализ региональной идентичности [10,11,12,13,14].
Результатами таких исследований стали представления о специфике регионального самосознания, как традиционных, так и в модернизационных формах, разработка имиджей территорий и анализа регионального символизма и региональной топонимики, выявление соотношения региональной и общенациональной и государственно-гражданской идентичности.
Региональная идентичность является многоуровневым феноменом, который характеризуется различными факторами. Юг России представляет собой полиэтнический и поли-конфессиональный регион, для этого достаточно оценить его национальный состав: Русские -60,30%, Чеченцы - 5%, Аварцы - 3,43%, Армяне - 2,69%, Кабардинцы - 2,23%, Ингуши - 2,21%, Даргинцы - 2,13%, Осетины - 2,08%, Кумыки - 1,74%, Украинцы - 1,73%, Лезгины - 1,57%, Казахи -0,88%, Карачаевцы - 0,82%, Азербайджанцы - 0,81%, Татары - 0,76%, Калмыки - 0,73%, Лакцы - 0,65%, Адыгейцы -0,55%, Табасараны - 0,53%, Балкарцы -0,47%, Евреи - 0,45%, Белорусы - 0,37% [15].
Исходя из полиэтничности региона, можно ожидать, что региональная идентичность будет представлять собой пеструю и мозаичную картину, не сводимую к какому-то общему знаменателю. Однако, следуя эмпирическим данным, например, представленным в исследовании Л.В. Клименко, на микроуровне региональная идентичность, характеризуемая на данном уровне, как самоощущение и самоописание, характеризуется такими маркерами, как «житель Ростовской области» и «житель Юга России», что соответствует 38,3% и 36,4% опрошенных. Дополнительно к этому 14,8%
идентифицируют себя с жителями Северного Кавказа.
Применительно к Краснодарскому краю, личностное самоощущение и самоописание выражается маркерами типа «житель Краснодарского края», что соответствует 82,9% опрошенных. Более того, проявляется еще один маркер, соответствующий тем, кто связывает свою идентичность с реальными группами повседневного общения, в частности, общения семейного, гендерного и поколен-ческого, что набирает от 57,1% до 41,4%. Более того, даже на микроуровне при самоописании и самоощущении жителей Юга России добавляется маркер макроуровня, который касается обшей гражданской идентификации 53,4%, что характеризует его довольно высокий вес в общей структуре региональной идентификации.
Итак, на микроуровне доминирует маркер, соответствующие идентификационному признаку локально-территориальной идентичности, на ме-зо-уровне проявляет себя маркер, соответствующий идентификационному признаку включенности индивида в группу повседневного общения.
Поскольку региональная идентичность выражается в самоощущении, то важно указать на приоритеты регионального самоощущения у молодежи. Так, социологические опросы показывают следующую картину: на первое место среди приоритетов опрошенные поставили семейно-родственные отношения 37,5%, 27,1% - поставили гражданскую близость, этническую близость признали 5,2%, а конфессиональную -3,4% [16].
Сравнительные показатели по группам подростков и взрослых, как показало исследование А. В. Серикова и И.Б. Скудновой, дает примерно такую же картину: ориентируются на гражданскую идентичность 48% подростков и 68% взрослых, в то время как идентичность с религиозной группой предпочитают 16% подростков и 12% взрослых, идентификацию с этнической принадлежностью предпочитают 4% и подростков и взрослых [17].
101
На Юге России, в частности в республике Дагестан, по данным А.Ю. Рыку-новой, позиционируют себя как граждане России 69,3% опрошенных, 23.3% идентифицируют себя «с людьми той же веры», на третьем месте 20,2% стоит идентификация с «земляками». На более низком уровне стоит идентификация «с людьми той же профессии» - 7%, «с людьми того же достатка» - 4,3% [18].
Можно заключить, что имеет место доминирование идентификационных признаков макроуровня, а именно гражданской идентичности, при включенности в эти показатели признаков культурного и этнического плюрализма. Это дает представление о модели региональной идентичности. Данная модель при своей целостности (доминировании на макроуровне признаков гражданской идентичности), предполагает одновременное и локально оформленное сосуществование, как базисного гражданского, так и локально-регионального компонентов, включающих в себя социально-групповые, корпоративно-профессиональные, этнокультурные, религиозно-конфессиональные и иные элементы. Можно сделать вывод о том, что основанием фундирования региональной идентичности являются общегражданские ценности, которые соответственно конкретизируются по ряду идентификационных признаков мезо-уровня региональной идентичности.
Так, например, маркерами этнической идентичности на мезо-уровне, как следует из исследования А.З. Адиева, являются следующие: национальные праздники 39,7%, национальные блюда 34,5%, народные песни 22,5%, использование традиционных предметов 12,7%, национальная одежда 6%, соблюдение традиций 29,8%, осознание себя как представителя этнической группы 35,2%, территория проживания 43,6%, историческое прошлое 33,2%, часть культуры этнической группы 80,9%. При этом опросы показывают, что доминирует общегражданская (государственно-гражданская) идентичность (72,6%), на втором месте - региональная иден-
тичность (66%) и затем следует этническая идентичность (45,5%) [19].
Значительное место в доминировании государственно-гражданской идентичности, согласно исследованию Н.Ф. Беляевой, занимает патриотизм, в частности патриотами России в общей выборке считают себя 61,3% опрошенных [20]. При этом, как отмечает З.Г. Абдулагатов, патриотами России себя назвали и те, кто идентифицировал себя как представитель своего народа, в частности, как дагестанец и как мусульманин [21].
Основные результаты
Анализ сложившихся исследовательских подходов в отечественной и зарубежной исследовательской литературе в изучении региональной идентичности показал, что региональная идентичность представляет собой многоуровневый феномен, который нужно исследовать на микро-, мезо- и макроуровнях.
На микроуровне идентификация осуществляется на основе самоописания жителей региона, что выражается в соответствующих маркерах, коннотация которых проявляется в характеристике самоощущения территориальной принадлежности и выражает собой признаки локальной идентичности.
На мезо-уровне идентификация связана с социально-групповыми чертами, маркеры которых включают в себя признаки группового сплочения и соответствующей солидарности, включающий в себя такие идентификационные признаки, как социальный, социокультурный, организационно-профессиональный, национально-этнический и религиозно-конфессиональный капитал, соответствующий сплочению обществ на основе данных ценностей.
На макроуровне идентификации, на котором формируется социально-гражданская, государственная и общенациональная идентичность.
Анализ результатов опросов показывает, что на микроуровне доминируют маркеры, соответствующие идентификационному признаку локально-территориальной идентичности, на ме-
102
зо-уровне проявляет себя маркер, соответствующий идентификационному признаку включенности индивида в группу 4. повседневного общения.
Имеет место доминирование идентификационных признаков макроуровня, а именно гражданской идентичности, при включенности в эти показатели признаков культурного и этнического плюрализма.
На этой основе возникает представление о модели региональной идентичности, которая при своей целостности (доминировании на макро- 5. уровне признаков гражданской идентичности), предполагает одновременное и локально оформленное сосуществование, как базисного гражданского, так и локально-регионального компонентов, включающих в себя 6. социально-групповые, корпоративно-профессиональные, этнокультурные, религиозно-конфессиональные и иные элементы.
Делается вывод о том, что основани- 7. ем фундирования региональной идентичности являются общегражданские ценности, которые соответственно конкретизируются по ряду идентификационных признаков мезо-уровня региональной идентичности, базисной такой 8. ценностью выступает маркеры патриотизма.
Литература
1. Левочкина Н.А. Региональная иден- 9. тичность: понятие и сущность // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. - 2016. - № 1-3. - С. 446-453; URL: https://applied-research.ru/ru/ar-ticle/view?id=8533 (дата обращения: 10. 08.03.2022).
2. Назукина, М.В. Структурные уровни региональной идентичности в современной России // Регионология, 2011,
4. [http://regionsar.ru/node/809]. (Дата 11. обращения: 12.10.2014).
3. Смирнягин, Л.В. О региональной идентичности // Демоскоп Weekly, 2014, 597, 598, - С. 5-18 мая. [http:// www.demoscope.ru/weekly/2014/0597/
103
analit05.php]. (Дата обращения: 9.10.14).
Крылов М.П. Региональная идентичность в Европейской России / М.П. Крылов - М.: Новый хронограф, 2010-240 с., ISBN 978-5-94881-1093.; Туровский, Р.Ф. Региональная идентичность в современной России Текст. / Р.Ф. Туровский // Российское общество: становление демократических ценностей; под ред. М. Макфола и А. Рябова; Моск. Центр Карнеги. М.: Гендальф, 1999. - С. 87-136. Зелетдинова Э.А., Дьякова В.В., Ру-денко М.Н., Гайнутдинова Е.В. Региональная идентичность в фокусе социологического анализа // Теория и практика общественного развития. 2020. № 1 (143). - С. 14-22. Лубянов А.В. Региональная общность как объект социологического анализа // Образование. Наука. Инновации: Южное измерение. 2014. № 1(33). - С. 60-69. Золина Г.Д. Регион как социальная общность в медиакоммуникативном измерении // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. 2: Филология и искусствоведение. 2014. № 2 (140). - С. 244-248. Завалишин А.Ю. Исследование территориального поведения региональной общности в социологии // Региональные проблемы. 2010. Т. 13, № 1. - С. 10б-110. Богданова Л.П., Щукина А.С. Территориальные интересы общностей разных иерархических уровней // Территориальные интересы: сборник научных трудов / под. ред. А.А. Тка-ченко. Тверь, 1999. - С. 32-66. Raagmaa G. Regional Identity in Regional Development and Planning // European Planning Studies. 2010. Volume 10, 2002 - Issue 1. - pp. 55-76. https:// doi.org/10.1080/09654310120099263 Moscovitz H. Regional identity and economic development in 'recovering' regions: Exploring the Walloon case. Regional & Federal Studies. 2020. Volume 31, 2020 - Issue 5. - pp. 597-624. Download citation https://doi.org/10.10
80/13597566.2019.1707673 (Date of Appeal 3.06,2021)
12. Checkel J. Regional Identities and Communities // The Oxford Handbook of Comparative RegionalismThe Oxford Handbook of Comparative Regionalism. Print Publication Date. Political Science, International Relations, 2016.
13. Knaps, F. and Herrmann, S., 2018. Analyzing Cultural Markers to Characterize Regional Identity for Rural Planning. Rural Landscapes: Society, Environment, History, 5(1), p.1. DOI: http://doi. org/10.16993/rl.41.
14. Peng J., Strijker D. Wu Q. Place Identity: How Far Have We Come in Exploring Its Meanings? // Front. Psychol. 2020. https://doi.org/10.3389/ fpsyg.2020.00294 (Date of Appeal 10.03.2020).
15. ЮФО: Национальный состав и владение языком, гражданство. URL: http ://www .gks. ru/free_doc/new_ site/ perepis2010/croc/perepis_itogi1612. htm (дата обращения: 01.10.2017).
16. Клименко Л.В. Структура идентичности населения в контексте формирования социетальной целостности Юга России // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2013. Том 6. Выпуск 6(32). - С. 55-65.
17. Сериков АВ., Скуднова И.Б. Специфика формирования региональной идентичности молодежи Юга России. Режим доступа: http://naukarus.com/ spetsifika-formirovaniya-regionalnoy-identichnosti-molodezhi-yuga-rossii
18. Рыкунова, А.Ю. Исследование гражданской идентичности подростков и взрослых людей /А.Ю.Рыкунова. -Текст: непосредственный // Молодой ученый. - 2016. № 15,1 (119.1). -С. 71-74.
19. Адиев А.З. Общероссийская идентичность в Дагестане (по данным опросов 2016-2019 гг.) // Социологические исследования. 2021. № 4. - С. 136-142. DOI: 10.31857/S013216250011312
20. Беляева Н.Ф. Этническая культура в процессах этнической идентификации и культурного диалога [Электронный ресурс]: Регионология. 2010.
№ 2. - Режим доступа: http://regionsar. ru/node/518?page = 0,0. 21. Абдулагатов З.М. Религия в системе идентичностей молодежи Республики Дагестан // Исламоведение, 2012. № 4. - С. 10-20.
REGIONAL IDENTITY OF THE SOUTH OF RUSSIA IN THE FORMAT OF MARKERS VARIOUS LEVELS
Volkov Yu.G., Kurbatov V.I.
Southern Federal University; South-Russian Branch of the Federal Center of Theoretical and Applied Sociology of the Russian Academy of Sciences
This article analyzes the existing approaches in the domestic and foreign research literature in the study of regional identity, in characterizing the types and types of regional identity, its connection with local and territorial self-consciousness and identifying levels of regional identity based on this. It is concluded that regional identity is a multi-level phenomenon, in accordance with which three levels are distinguished: the micro-level, which expresses individual-personal identification; meso-level, which expresses the identification of an individual with a social group, including a social, professional, corporate group, as well as with an ethno-national group, which can be considered as an ethnic diaspora, on the basis of which ethnic and religious-confessional identification is carried out; the macro level, which expresses the socio-civil, state and national identity. It is shown that regional identity at these levels is expressed by different markers that characterize different factors of the identification process and vectors of its direction. It has been established that the positive compatibility of identities, which is the basis for integration in a multi-ethnic society for the formation of a state-civil identity, is maximally realized with a common vector of compliance with regional identity at all three of these levels.
Keywords: identity, regional identity, levels of regional identity, markers of regional identity
Reference
1. Levochkina N.A. Regional Identity: Concept and Essence // International Journal of Applied and Fundamental Research. - 2016. -No. 1-3. - P. 446-453. URL: https://applied-research.ru/ru/article/view?id=8533 (date of access: 03/08/2022).
2. Nazukina, M.V. Structural Levels of Regional Identity in Modern Russia // Regionology,
104
2011, 4. [http://regionsar.ru/node/809]. (Accessed: 10/12/2014).
3. Smirnyagin, L.V. On Regional Identity // Demoscope Weekly, 2014, 597, 598, -pp. 5-18 May. [http://www.demoscope. ru/weekly/2014/0597/analit05.php]. (Accessed: 9.10.14).
4. Krylov M.P. Regional identity in European Russia / M.P. Krylov - M.: New Chronograph, 2010-240 p., ISBN 978-5-94881109-3 .; Turovsky, R.F. Regional identity in modern Russia. Text. / R.F. Turovsky // Russian Society: Formation of Democratic Values; ed. M. McFaul and A. Ryabov; Moscow Carnegie Center. M.: Gandalf, 1999. -S. 87-136.
5. Zeletdinova E.A., Dyakova V.V., Ruden-ko M.N., Gainutdinova E.V. Regional identity in the focus of sociological analysis // Theory and practice of social development. 2020. No. 1 (143). - S. 14-22.
6. Lubyanov A.V. Regional community as an object of sociological analysis // Education. The science. Innovation: Southern Dimension. 2014. No. 1(33). - S. 60-69.
7. Zolina G.D. Region as a social community in the media-communicative dimension // Bulletin of the Adyghe State University. Ser. 2: Philology and art history. 2014. No. 2 (140). - S. 244-248.
8. Zavalishin A. Yu. Study of the territorial behavior of a regional community in sociology // Regional problems. 2010. V. 13, No. 1. - S. 10b-110.
9. Bogdanova L.P., Schukina A.S. Territorial interests of communities of different hierarchical levels // Territorial interests: a collection of scientific papers / under. ed. A.A. Tk-achenko. Tver, 1999. - S. 32-66.
10. Raagmaa G. Regional Identity in Regional Development and Planning // European Planning Studies. 2010. Volume 10, 2002 - Issue 1. - pp. 55-76. https://doi. org/10.1080/09654310120099263.
11. Moscovitz H. Regional identity and economic development in 'recovering' regions: Exploring the Walloon case. Regional & Federal Studies. 2020. Volume 31, 2020 - ls-sue 5. - pp. 597-624. Download citation https://doi.org/10.1080/13597566.2019.170 7673 (Date of Appeal 3.06.2021).
12. Checkel J. Regional Identities and Communities // The Oxford Handbook of Comparative RegionalismThe Oxford Handbook of Comparative Regionalism. Print Publication Date. Political Science, International Relations, 2016.
13. Knaps, F. and Herrmann, S., 2018. Analyzing Cultural Markers to Characterize Regional Identity for Rural Planning. Rural Landscapes: Society, Environment, History, 5(1), p.1. DOI: http://doi.org/10.16993/rl.41.
14. Peng J., Strijker D. Wu Q. Place Identity: How Far Have We Come in Exploring Its Meanings? // front. Psychol. 2020. https:// doi.org/10.3389/fpsyg.2020.00294 (Date of Appeal 10.03.2020).
15. Southern Federal District: National composition and language skills, citizenship. URL: http://www.gks.ru/free_doc/new_site/perep-is2010/croc/perepis_itogi1612.htm (date of access: 01.10.2017).
16. Klimenko L.V. The structure of the identity of the population in the context of the formation of the societal integrity of the South of Russia // Contours of global transformations: politics, economics, law. 2013. Volume 6. Issue 6(32). - S. 55-65.
17. Serikov A.V., Skudnova I.B. Specifics of the formation of the regional identity of the youth of the South of Russia. Access mode: http:// naukarus.com/spetsifika-formirovaniya-regionalnoy-identichnosti-molodezhi-yuga-rossii
18. Rykunova A. Yu. A study of the civil identity of adolescents and adults / A. Yu. Rykunova. - Text: direct // Young scientist. - 2016. No. 15.1 (119.1). - S. 71-74.
19. Adiev A.Z. All-Russian identity in Dagestan (according to polls in 2016-2019) // Sociological research. 2021. No. 4. - S. 136-142. DOI: 10.31857/S013216250011312.
20. Belyaeva N.F. Ethnic culture in the processes of ethnic identification and cultural dialogue [Electronic resource]: Regionology. 2010. No. 2. - Access mode: http://region-sar.ru/node/518?page = 0.0.
21. Abdulagatov Z.M. Religion in the system of identities of the youth of the Republic of Dagestan // Islamic studies, 2012. No. 4. -P. 10-20.
105
