Применимость понятия “парадигмыˮ к уровню словообразования в настоящее время не вызывает сомнений, и обзорные статьи, проводящие параллели между регулярностью и нерегулярностью оппозиций в словообразовании и словоизменении, неизменно находят свое место в фундаментальных справочниках и компендиумах по деривационной морфологии (ср. [1, p. 65–69]; [2]). Авторы рецензируемого сборника ставят своей целью дальнейшую разработку концепции “словообразовательной парадигматикиˮ и параметров, которые позволили бы описывать зоны различной степени регулярности внутри словообразовательных систем, проводить межъязыковые сравнения и объяснять динамические процессы в языке.

Понятие “словообразовательной парадигмыˮ и словообразовательных “парадигматических отношенийˮ в сборнике в основном трактуется в общем смысле, как тип отношений между языковыми единицами. Как известно, в отечественной теории словообразования понятие “словообразовательной парадигмыˮ закреплено терминологически и применяется к совокупности производных (мотивированных) слов, образованных от одного производящего слова и расположенных на одной ступени производности (т.е. непосредственно произведенных от исходного слова). Это узкое терминологическое понимание упоминается в сборнике как элемент восточноевропейской славистической традиции теории словообразования, восходящей к М. Докулилу (С. 85). Однако непосредственный предмет внимания авторов – отношения в словообразовательных парах (‘производящее’ –‘производное’), составляющих парадигмы, и степень охвата этими отношениями всего лексикона языка или отдельных морфологических либо семантических категорий слов. При этом подходе систему словообразования удобно представить как “сетьˮ с ячейками для реализованных или потенциальных единиц, а в центр изучаемой проблематики выдвигается обязательность и семантическая предсказуемость единиц, “задаваемыхˮ ячейками. Соответственно, под “парадигмойˮ может пониматься совокупность только таких словообразовательных пар от разных производящих основ, в которых наблюдаются идентичные формально-семантические отношения (С.167).

Сборник составлен по материалам самого известного форума специалистов по словообразованию – регулярной конференции в г. Кошице (Словакия) при университете Павла Йозефа Шафарика. В нем опубликованы 9 статей, включая редакционное введение. Во введении и в каждой статье представлены серьезные обзоры литературы, которые знакомят читателя с актуальными терминологическими и содержательными дискуссиями; анализ частных языковых явлений основан на обширном эмпирическом материале. Книга содержит 31 таблицу, 11 иллюстративных схем и снабжена предметным указателем. В предметный указатель не включены отдельные новые термины, заимствованные из теории словоизменения. Так, в нем нет термина <em>morphological</em><em> </em><em>family</em> ‘морфологическая семья’ для совокупности регулярно образуемых форм слова (С. 22, 50, 122, 138, 166 и др., точную дефиницию см. в [3]), но включен аналогичный термин <em>word</em><em> </em><em>formation</em><em> </em><em>family</em>.

Во вводной статье Хесус Фернандес-Домингес, Александра Багашева и Кристина Лара-Кларес, опираясь на актуальную научную литературу, формулируют центральные проблемы сборника: общие характеристики языковых парадигм, парадигмы в словообразовании и словоизменении, типология деривационных парадигм, психологическая реальность парадигм в словообразовании для говорящего, соотношение реализованных и потенциальных слов, словообразовательных “лакунˮ и предсказуемости единиц.

В статье “К характеристике словообразовательных парадигмˮ Бернар Фрадин предпринимает попытку категоризировать словообразовательные парадигмы, основываясь на их семантической неоднородности и различной способности предсказывать возможные производные единицы. В первом приближении в языках различных типов можно выделить “событийно ориентированныеˮ (event-related) парадигмы, организованные вокруг глаголов или лексем, обозначающих событие. Они с большей вероятностью имплицируют единицы со значениями агенса, инструмента, действия и т.п. и при этом способны задавать значительное количество подобных стандартных слотов. Б. Фрадин подробно останавливается на калибровке ядерных и опциональных слотов “событийных парадигмˮ с базовым глаголом, семантических и социальных факторах заполнения этих слотов реальными единицами, а также на важности точной дефиниции в словообразовании таких значений как ‘инструмент’, ‘квази-агенс’, ‘средство’. Основываясь на предложении М. Роше [4], автор отделяет событийно ориентированные парадигмы, в которых структурирующую функцию имеет не глагол, а имя, обозначающее “аккумуляцию процессов или систематическое повторение процессовˮ (“сети деятельностиˮ, activity networks). Глагол в этих парадигмах может быть вторичен (производен от имени) или вообще отсутствовать, а количество слотов ограниченно, причем наиболее регулярно здесь реализуются единицы со значением ‘одушевленного производителя действия’ (ср. с русскими примерами <em>хоккей </em><em>–</em><em> хоккеист, бокс </em><em>–</em><em> боксёр </em><em>–</em><em> боксировать</em>). Различие между двумя типами событийных парадигм хорошо прослеживается при расщеплении на две микропарадигмы однокоренных слов. Ср. <em>(</em><em>parachute</em>) ’ парашют‘<em>–</em><em> </em><em>parachutisme</em><em> </em>‘парашютный спорт’ <em>–</em><em> </em><em>parachutiste</em><em> </em>‘парашютист’<em> </em><em>–</em><em>faire</em><em> </em><em>du</em><em> </em><em>parachute</em> ‘заниматься парашютным спортом’ (парадигма деятельности) и глагольную парадигму <em>parachute</em>r ‘cбрасывать, спускаться’ <em>–</em><em> </em><em>parachutage</em> ‘прыжок, выброс (с парашютом)’ <em>–</em><em> </em><em>parachuteur</em> ‘спускающийся (на парашюте), парящий’.

Весьма интересна, далее, гипотеза об “антропоцентричностиˮ некоторых регулярных зон словообразовательных парадигм (именование артефактов в отличие от именований природных объектов, в особенности именований объектов дикой природы). Наконец, в языках существуют некоторые “мета-образцыˮ, центральные парадигмы, пронизывающие значительную часть лексикона: транспозиция прилагательных в имена свойства, видовые глагольные пары, образование наречий из прилагательных и т.п. Употребление этих образцов говорящим обладает обязательностью, сопоставимой с обязательностью словоизменительных паттернов.

Предложенные категоризации автор рассматривает как рабочую карту для дальнейших теоретических и эмпирических исследований, в том числе для анализа диахронической устойчивости разных парадигм. Отметим, что отдельный интерес могут представлять пока неизученные характеристики деривационных парадигм в языках разных типов, например, в изолирующих языках, в которых нет словоизменительной морфологии, но есть продуктивные словообразовательные модели (С. 53<em>–</em>56).

Проблема разной степени “парадигматичностиˮ различных доменов словообразовательной системы рассматривается в статье Петра Коса “Уровень парадигматичности в деривационных сетяхˮ). Петр Кос указывает на то, что попытки выявить в словообразовании наиболее регулярные области, сопоставимые со словоизменительными парадигмами, могут и должны быть увязаны с известными докулиловскими категориями модификационного, транспозиционного и мутационного словопроизводства [5, p. 129<em>–</em>149]. По уровню парадигматичности сходством со словоизменением обладают, по мнению П. Коса, лишь транспозиция (изменение частеречной принадлежности слова при сохранении лексического значения) и модификация (видоизменение сохраняющегося исходного значения с помощью добавочного признака, например, образование уменьшительных существительных), которые демонстрируют не только формальную, но и явную семантическую предсказуемость единиц. О заданных в парадигме ячейках (pre-existing cells)в строгом смысле слова можно говорить только для модификации и транспозиции. Кроме того, именно в области модификации и транспозиции набор синонимичных аффиксов, как правило, оказывается минимальным. В отличие от модификации и транспозиции, мутационное словопроизводство (обозначение референта через иную концептуальную категорию, обозначенную производящей основой) представляет собой основное средство номинации и категоризации внеязыковой действительности. Поэтому заполнение “слотовˮ парадигмы для мутационных типов оказывается наиболее субъективным, а мутационные “сетиˮ, как правило, представляют собой фрагментарную и мало структурированную систему.

При всей условности категорий, введенных М. Докулилом, намеченная автором классификация открывает различные возможности для сравнения языков разных типов. Интерес представляет не только степень структурированности и предсказуемости основных доменов словообразования, но и их стыки на уровне формантов: так, автор обращает внимание на суффиксы, которые в славянских языках одновременно участвуют (с синхронной точки зрения как омонимы) в модификационном и мутационном словообразовании. Отметим, что, вероятно, все же имеет смысл отделять эвалуативное словообразование от других типов модификации. Это бы соответствовало не только принятому в настоящее время выделению эвалуативной морфологии в особую область, но и некоторым очевидным особенностям оценочных единиц. Так, аугментативы и диминутивы при межъязыковом сравнении представляются все же более предсказуемыми, чем упоминаемые в статье феминитивы и собирательные имена.

Авторы статьи “О чем мы говорим, когда говорим о парадигмах: представление латинского словообразованияˮ Элеонора Литта и Марко Будасси демонстрируют, как языковой материал может быть представлен с опорой на парадигматические словообразовательные ячейки, без учета направления производности. Для мертвого языка такой подход открывает дополнительные преимущества, так как позволяет избежать, в частности, интерпретации слов с двойной мотивацией или постулирования незафиксированных (и, возможно, фиктивных) образований в пустых ячейках. На материале словообразовательного словаря латинского языка [6] исследователи выделяют “ядерныеˮ (наиболее количественно продуктивные) словообразовательные парадигмы и предлагают метод семантического маркирования ячеек, основанный на конструкционной морфологии (<em>Construction</em><em> </em><em>Morphology</em>, [7]). “Дизайнˮ парадигм и маркирование ячеек иллюстрируются авторами на примере многочисленных таблиц; обсуждается, как строение парадигм может быть отражено в новых опциях электронной версии словаря.

Две статьи сборника посвящены возможности выделения парадигматических отношений в словосложении.

Ян Радимский в статье “Парадигматический подход к словосложениюˮ демонстрирует, что в композитах наблюдается сериализация, которая, несмотря на отсутствие эксплицитного выражения значений формантами, позволяет говорить о выстраивании парадигматических сетей. В частности, “характеризующаяˮ основа в композите может выбирать и сериализовать только некоторые значения исходной лексемы. Сериализация схем композитов в романских языках затрагивает и некоторые формальные моменты. Так, в итальянском языке появление в структуре сложного слова хотя бы одной связанной основы (конфикса) диктует схему с правосторонним главным членом: ср.[[<em>agro</em>]C[<em><strong>industria</strong></em>]N]N, ‘агропромышленность’, [<em>zanzari</em>]N[<em><strong>cida</strong></em>]C]N ‘средство от комаров’ (букв.: ‘комароубийца’). С другой стороны, “правосторонняяˮ схема выбирается при заимствовании основы из иностранного научного языка ([<em>laser</em>]N[<em><strong>chirurgia</strong></em>]N]N ‘лазерная хирургия’) или просто по аналогии с серией композитов, ср. [<em>danza</em>]N[<em><strong>terapia</strong></em>]N]N ‘танце-терапия’ по образцу имен с конфиксом на первом месте: <em>psicoterapia</em>,<em>fisioterapia</em>, <em>fitoterapia</em><em> </em>и др. Интересные примеры взаимодействия нетривиальных схем словосложения приводятся и для французского языка.

Александра Багашева в статье “Парадигматичность в словосложенииˮ обращает внимание на психологическую реальность парадигм в такой разнородной и плохо формализуемой области как образование английских сложных глаголов (<em>to</em><em> </em><em>babysit</em>, <em>to</em><em> </em><em>time</em><em>-</em><em>save</em>, <em>to</em><em> </em><em>could</em><em>- </em><em>schoulder</em><em> </em>и др.). В большом числе случаев новообразованные глаголы-композиты соотносятся с “парасинтетическимиˮ адъективными образованиями (<em>babysitting</em>, <em>time</em><em>-</em><em>saving</em><em> </em>и т.п.), т.е. заполняют лакуны в ячейке глагола, воспринимаемого говорящим как исходный. Это связано с тем, что адъективные композиты, возникающие как производные от словосочетаний (<em>the</em><em> </em><em>time</em><em>-</em><em>saving</em><em> </em><em>< </em><em>the</em><em> </em><em>saving</em><em> </em><em>of</em><em> </em><em>time</em><em>, </em><em>saving</em><em> </em><em>time</em>)<em>,</em>создают представление о неком едином глагольном лексическом концепте. В то же время парасинтетические композитычаще задают микропарадигмы с носителем признака (<em>time</em><em>-</em><em>saving</em><em> </em><em>–</em><em> </em><em>timesaver</em>); заполнение же глагольной ячейки при них спорадично и диктуется, скорее, социопрагматической важностью образований.

Лиор Лакс и Фатен Юсеф в статье “Словообразовательные варианты в палестинском арабском – Где вмешиваются парадигмы?ˮ рассматривают выравнивание словообразовательных вариантов глаголов. Анализируемый материал дает интересный пример того, как аналогия, формирующая более единообразные и стабильные парадигмы, может одновременно действовать на словоизменительном и словообразовательном уровне. В исследованном узусе наряду с инхоативными глаголами деривационной структуры <em>CiCeC</em><em> </em>наблюдается параллельное идентичное употребление синонимичных глаголов структуры <em>tCaCCaC</em>. С одной стороны, появление новых вариантов позволяет устранить исторические фономорфологические чередования в разных формах глагола; аналогия выравнивает и просодическую структуру глаголов разных словообразовательных классов. С другой стороны, появление вариантов фиксируется у глаголов <em>CiCeC</em>, имеющих строго определенное место в словообразовательной парадигме, а именно, у глаголов, имеющих деривационную пару <em>CaCCaC </em>с переходным значением.

Хосе А. Санчес Фахардо и Елизавета Тарасова проводят в своей статье вполне традиционный анализ степени регулярности и предсказуемости английских деадъективных номинализаций с оценочным суффиксом <em>-</em><em>ie</em><em>, </em>уделяя основное внимание именам от прилагательных-этнонимов и прилагательных цвета (<em>Hunkie</em><em> </em>< <em>Hungarian</em><em> </em>‘венгр’, <em>blackie</em><em> </em>< <em>black</em><em> </em>‘черный’). В общей системе словообразования эти производные соотносятся с отыменными существительными на <em>-</em><em>ie</em><em>, </em>которые могут иметь отчетливо диминутивное значение (ср. <em>birdie</em>‘птичка’). Несомненна системная корреляция между диминутивной семантикой и регулярными оценочными коннотациями имен на<em> -</em><em>ie</em><em>. </em>В то же время полюс оценки, который ими выражается, не предсказуем и может колебаться от позитивного до негативного, от ласкательных до пейоративных коннотаций, хотя отрицательные коннотации преобладают.

С фонотактической точки зрения имена на <em>-</em><em>ie</em><em> </em>тяготеют к бисиллабической структуре, поэтому некоторые полисиллабические производящие основы подвергаются усечению (clipping, ср. <em>Australia</em><em>n</em><em> ̒</em>австралиецʼ<em> </em>> <em>Aussie</em>).С семантической точки зрения имена от прилагательных цвета отличаются высокой степенью лексической многозначности, поскольку могут обозначать не только лицо, но и любой предмет, характеризующийся признаком (авторы не совсем удачно называют это идиоматическое приращение к словообразовательному значению влиянием семантики “эллиптированногоˮ имени).

Ана Диас-Негрильо в статье “Неоклассическое словообразование в английском: парадигматический подход к образованиям c <em>scope</em>ˮ производит разбор статуса неоклассических деривационных элементов в английском языке, словообразовательной природы слов с компонентом -<em>scope</em> (промежуточного положения между деривацией и словосложением), их семантической структуры и особенностей мотивации. Инструментальные имена на -<em>scope </em>автор классифицирует по семантике первого компонента (‘инструмент’, ‘способ действия’, ‘цель’, ‘агенс’, ‘место’), выделяя тем самым повторяющиеся продуктивные образцы. Далее классифицируются типы значений слов со <em>scope</em><em> </em>и другим финальным суффиксом (<em>-</em><em>y</em>, -<em>ing</em><em>, -</em><em>ist</em><em>, -</em><em>ic</em><em>, -</em><em>ical</em><em>, -</em><em>ial</em><em>, -</em><em>ed</em>). Отдельно рассматриваются суффиксальные производные, не имеющие в качестве производящего слова инструментального имени на -<em>scope</em><em>. </em>Так, <em>с</em><em>ranioscopy </em>(связанная основа <em>cranio</em>- от лат. <em>cranium</em><em> </em>‘череп’) ‘исследование размера и конфигурации черепа’ не имеет коррелята (и производящей основы) *<em>cranioscope</em>. Однако в “парадигмеˮ (т.е. в сети отношений между однотипными производными) слово <em>с</em><em>ranioscopy </em>занимает такую же ячейку, что и обычные акциональные дериваты на -<em>scopy</em><em>, </em>и такой парадигматический подход, по мнению автора, делает вопрос о том, от чего образовано <em>с</em><em>ranioscopy</em>, второстепенным (С. 228<em>–</em>229). Подобное рассуждение о первичности “ячеекˮ и второстепенности направления производности очень характерно для представленных в сборнике работ. Примечательно, что А. Диас-Негрильо все же упоминает другую возможную трактовку имен типа <em>с</em><em>ranioscopy</em>: не как образований на <em>-</em><em>y</em>, а как образований с формантом -<em>scopy</em><em> </em>(С. 228, 236). Этот второй подход можно считать более традиционным. Как представляется, в рассуждении о «двух трактовкахˮ все же содержится некоторая аберрация. Указание на “ячейкуˮ, заданную серийными дериватами на -<em>scop</em><em>-</em><em>y</em><em> </em><em>–</em> это, скорее, характеристика механизма действия аналогии (динамический аспект). Постулирование же единого форманта -<em>scopy</em><em> </em>фиксирует изменение отношений в системе, т.е. описывает результат действия аналогии. Тем не менее представление системы словообразования с помощью “ячеекˮ, действительно, может быть более экономным и иметь некоторые преимущества, в частности, для лексикографического представления материала.

В сборнике представлен хороший баланс теоретического анализа, эмпирических исследований и разработки дескриптивных инструментов. Наибольшего внимания заслуживают общетеоретические статьи, которые дают интересные идеи и отправные точки для типологических исследований в области словообразования.